Новым детям нужна новая педагогика,
основанная на принципах сотрудничества, взаимопонимания и согласия
"Гордимся слабыми, которых сделали сильными"
Шалва Александрович Амонашвили
"Гордимся слабыми, которых сделали сильными"
Шалва Александрович Амонашвили
Я очень уважаю Монтессори-Ассоциацию, потому что единственный из классиков - женщина: это Монтессори. Остальные классики мировой педагогики - это мужчины. Монтессори - уникальный человек, со своей природой, своим учением и с тем, как она начала создавать свою систему. Она ведь не случайно начала это делать. Ей ведь пришло откровение свыше, что она должна заниматься именно этим делом - детьми. И вот мы получили изумительную систему, через которую гуманная педагогика дышит с полными такими легкими, дышит.
О.И: Шалва Александрович, мой первый к вам вопрос. Вы много видели в своей жизни и проживали многое: и войны, и кризисы, и драматические события. Скажите, пожалуйста, когда вам было страшнее всего?
Оксана Иванова
председатель правления ММА, директор "Евразийского Центра Монтессори-педагогики"
Ш.А: Оксана, дорогие друзья! Я, правда, за свою жизнь прошел очень много таких мостиков через пропасть и так далее, ибо человек родился в 1932 году, а сейчас 20-й год. Сами можете понять, сколько могло произойти за это время в моей жизни.
Война не была такая страшная. Было страшно, когда голод, холод. Люди так и погибали. Мой отец тоже погиб на войне. Но страшно было не это. Самый большой страх для меня, который я переживал потом. Это было тогда, когда меня вызывали в ЦК партии, чтобы я отчитывался там, почему я высказался так, и какой я смысл имел в виду в своих высказываниях о советской школе, разве она не гуманна и так далее, потому что я там видел, как можно просто разрушить мою хрустальную вазу гуманной педагогики. Я так хотел сохранить эту вазу. И вот донес ее вам. Это прошло.
А сейчас этот период, в котором мы находимся, это страшилище или нет? Скажу откровенно, для меня он не страшен. Всё это пройдет. По опыту уже знаешь, что все проходит: была война – прошла. Был голод, холод – прошли. Была советская власть - ушла.
Сейчас эта система, тоже уйдет. И это горе, которое на нас сейчас свалилось, тоже уйдет. И спустя некоторое время, скажем месяц, или полгода, или год, или несколько лет, мы обернемся и скажем: "Да, мы проходили это", ибо жизнь будет другая, и все это по-другому будет оцениваться. Поэтому я сейчас не этого страшусь.
А знаете чего? Закончится, в конце концов, эта самоизоляция. Весь мир сейчас в самоизоляции находится. Это не самоизоляция, а просто мы загнаны в тупик. Закончится этот период, в конце концов.
Сейчас мы чем заняты? Мы практически вырабатываем какие-то качества. Вот мы не общаемся, как это полагается, я не могу пожать руку кому-то, кого-то обнять, кого-то поцеловать, кому-то шепнуть что-то - все это нельзя. Даже, когда я по улицам хожу, нужно держать дистанцию. Мне хочется, чтобы после всего этого, этой дистанции между нами не было, чтобы мы не сохранили эту дурную привычку в будущем. Я самому себе даю это наставление. Есть еще, конечно, и другие проблемы. Но, вот так или иначе, думаю, что все это не страшно. И вам тоже советую, потому что страх - это не хороший советник.
Хороший советник - это надежда. Хороший советник - это упорство. Хороший советник - это устремленность в будущее и вера в будущее. Это лучшие советники.
При таких советниках чего бояться? Удачи вам, хорошие мои друзья!
О.И: Шалва Александрович, подскажите, пожалуйста, вот начиная с середины 80-х годов, вы как раз были одним из тех, кто реформировал советское образование.
И наряду с Симоном Соловейчиком, с Владимиром Матвеевым, и наряду с большой плеядой педагогов-новаторов вы стремились реализовать право человека на уважение. Вы стремились к тому, чтобы была реализована педагогика сотрудничества. Много лет прошло. Оглядываясь назад, что вы чувствуете? Что удалось?
И наряду с Симоном Соловейчиком, с Владимиром Матвеевым, и наряду с большой плеядой педагогов-новаторов вы стремились реализовать право человека на уважение. Вы стремились к тому, чтобы была реализована педагогика сотрудничества. Много лет прошло. Оглядываясь назад, что вы чувствуете? Что удалось?
Ш.А: Этот вопрос меня загоняет в тупик. Дело в том, что я действительно думал, когда рушился Союз, гуманной педагогике дадут уже большую дорогу. Новая власть, новая страна, свободы будет больше, демократии будет больше. А что? Должна победить новая педагогика. Что сейчас я вижу вокруг себя в Грузии, откуда я родом, в России, да и в других странах тоже. Не требуется гуманная педагогика. Дело не в том, что меня уже не вызывают в ЦК партии или в Министерство образования, или куда еще. Не спрашивают, что я имел в виду. Нет, я излагаю свои идеи свободно, там, где я хочу.
Некоторые меня слушают, мне и премии дают за то, что я внедряю что-то в педагогику, в образовательное пространство России. Но по сути, без поддержки сообщества, и с властью, которая намеренно препятствует тебе в обновлении образования. С учительским консерватизмом, понимаете.
Они имеют право как будто, но не хотят. А система образования и монтессори-система зиждется не на самих системах, технологиях, учебниках. На них нет, не зиждется. Какими бы не были хорошими эти учебники, эти системы, эти учения. Должен быть хороший учитель, который поймет, что делать. Я все вспоминаю высказывание Дмитрия Лихачева: "Где хорошие учителя - там хорошие ученики". Я полагаю, что в руках хорошего учителя, хорошие учебники еще лучше станут, системы и так далее лучшими станут.
В руках дурного учителя всё это лучшее испортится, поэтому самая надежда сейчас не на власть, которая поможет или не поможет. Вся моя надежда строится на личность учителя, творческого человека, который никогда не доволен сам собой. Он всегда в поиске, всегда ищет глубину своих возможностей. Вот на это я уповаю.
Приведу такой пример. Когда я приехал в Россию, это были 90-е годы, гуманной педагогики еще не было. Точнее она была, но не было массового движения. Системы М. Монтессори тоже, ее же не было как массовой практики до того, как пришли люди, открытые, желающие, устремленные.
Они хотели идти новыми путями, не идти по путям классиков. Они берут систему Монтессори и прекрасно реализуют свои практики. И участников этого движения становится все больше и больше. Всех охватить вы не сможете, и не надо. Вот это к тому, что учителей использующих гуманную педагогику было все больше и больше. Все знают педагогику сотрудничества, но не знают тайны этой педагогики. Там есть такие тайны, на которые никто внимания не обращает. Слово сотрудничество, во рту как будто как понятие, которое защищает тебя, оберегает тебя, но суть до головы не доходит.
Там было написано: "Обычно учителя гордятся своими сильными учениками. Мы же, новаторы - гордимся слабыми, которых сделали сильными". Не надо говорить: "Вот этот ребенок - ограниченный, не обучаемый".
Наша точилка мастерства, вот этот ребенок, если мы хотим стать мастерами. Много таких детей ограниченных, неугомонных, невоспитанных, не обучаемых, нам надо делать воспитанными, обучаемыми - лучшими людьми. Вот тогда, гордись учитель, сколько хочешь.
Вторая тайна. Обычно учителя идут к ученикам с предметом в руках. Мы же новаторы, идем вместе с учениками к предмету. Вот тайна. Это разные методики, разные концепции образования детей. Если вместе с детьми идти к предмету. Учитель сам иногда не успевает, забывает что-то, а дети подсказывают, дети направляют, дети ведут, и так, вместе, они побеждают.
Вот эти понятия. Дошли ли они до общей массы учителей? К сожалению, нет. Я думаю, что одна из главных причин этого в стандартах, когда все стандартизируется вокруг нас: образовательные стандарты, стандартные учебники, стандартные программы. Стандарт не учитель. Стандартные решения, стандартные сочинения - и, в конце концов, проходит 11 лет.
Молодой человек покидает школу, сдавая стандарты, и кем же он становится? Стандартизированным человеком. Это большая опасность, дорогие мои друзья! Хотя бы вы, последователи Монтессори, хотя вы знаете это лучше меня, но позвольте повторить. У Монтессори есть блестящая философия, у нее другая психология ребенка. Это психология называется психология сотрудничества, психология взаимопонимания, психология согласия. Вот эту психологию надо брать, и выстраивать свое отношение к детям на основе этой психологии. Однако любая педагогика, зависит не от времени, а от каждого из нас.
Я несу это педагогику и знаю многих, которые тоже это делают. Но еще больше тех, кто не хочет ничего менять. И получается, что дети новые, а педагогика старая. Вот и получается тупик.
Некоторые меня слушают, мне и премии дают за то, что я внедряю что-то в педагогику, в образовательное пространство России. Но по сути, без поддержки сообщества, и с властью, которая намеренно препятствует тебе в обновлении образования. С учительским консерватизмом, понимаете.
Они имеют право как будто, но не хотят. А система образования и монтессори-система зиждется не на самих системах, технологиях, учебниках. На них нет, не зиждется. Какими бы не были хорошими эти учебники, эти системы, эти учения. Должен быть хороший учитель, который поймет, что делать. Я все вспоминаю высказывание Дмитрия Лихачева: "Где хорошие учителя - там хорошие ученики". Я полагаю, что в руках хорошего учителя, хорошие учебники еще лучше станут, системы и так далее лучшими станут.
В руках дурного учителя всё это лучшее испортится, поэтому самая надежда сейчас не на власть, которая поможет или не поможет. Вся моя надежда строится на личность учителя, творческого человека, который никогда не доволен сам собой. Он всегда в поиске, всегда ищет глубину своих возможностей. Вот на это я уповаю.
Приведу такой пример. Когда я приехал в Россию, это были 90-е годы, гуманной педагогики еще не было. Точнее она была, но не было массового движения. Системы М. Монтессори тоже, ее же не было как массовой практики до того, как пришли люди, открытые, желающие, устремленные.
Они хотели идти новыми путями, не идти по путям классиков. Они берут систему Монтессори и прекрасно реализуют свои практики. И участников этого движения становится все больше и больше. Всех охватить вы не сможете, и не надо. Вот это к тому, что учителей использующих гуманную педагогику было все больше и больше. Все знают педагогику сотрудничества, но не знают тайны этой педагогики. Там есть такие тайны, на которые никто внимания не обращает. Слово сотрудничество, во рту как будто как понятие, которое защищает тебя, оберегает тебя, но суть до головы не доходит.
Там было написано: "Обычно учителя гордятся своими сильными учениками. Мы же, новаторы - гордимся слабыми, которых сделали сильными". Не надо говорить: "Вот этот ребенок - ограниченный, не обучаемый".
Наша точилка мастерства, вот этот ребенок, если мы хотим стать мастерами. Много таких детей ограниченных, неугомонных, невоспитанных, не обучаемых, нам надо делать воспитанными, обучаемыми - лучшими людьми. Вот тогда, гордись учитель, сколько хочешь.
Вторая тайна. Обычно учителя идут к ученикам с предметом в руках. Мы же новаторы, идем вместе с учениками к предмету. Вот тайна. Это разные методики, разные концепции образования детей. Если вместе с детьми идти к предмету. Учитель сам иногда не успевает, забывает что-то, а дети подсказывают, дети направляют, дети ведут, и так, вместе, они побеждают.
Вот эти понятия. Дошли ли они до общей массы учителей? К сожалению, нет. Я думаю, что одна из главных причин этого в стандартах, когда все стандартизируется вокруг нас: образовательные стандарты, стандартные учебники, стандартные программы. Стандарт не учитель. Стандартные решения, стандартные сочинения - и, в конце концов, проходит 11 лет.
Молодой человек покидает школу, сдавая стандарты, и кем же он становится? Стандартизированным человеком. Это большая опасность, дорогие мои друзья! Хотя бы вы, последователи Монтессори, хотя вы знаете это лучше меня, но позвольте повторить. У Монтессори есть блестящая философия, у нее другая психология ребенка. Это психология называется психология сотрудничества, психология взаимопонимания, психология согласия. Вот эту психологию надо брать, и выстраивать свое отношение к детям на основе этой психологии. Однако любая педагогика, зависит не от времени, а от каждого из нас.
Я несу это педагогику и знаю многих, которые тоже это делают. Но еще больше тех, кто не хочет ничего менять. И получается, что дети новые, а педагогика старая. Вот и получается тупик.
О.И: Шалва Александрович, скажите, пожалуйста, в монтессори-педагогике сильна материнская энергия, потому что мы пришли в педагогику, и во многом нашим стимулом были наши собственные дети. И вот это материнское начало, оно очень сильно.
Но бывают моменты, когда ты устаешь. Бывают моменты, когда ты испытываешь какие-то сложности. Бывают моменты, когда опускаются руки. Бывают моменты, когда ты работаешь на износ, и возникает усталость, возникает эмоциональное опустошение.
Скажите, пожалуйста, что бы вы в эти моменты посоветовали учителям? Как нам восстанавливаться? Что нам может помочь в эти минуты? Сейчас сообщество переживает очень непростой момент, когда мы пытаемся сохранить детей, родителей. Переходим на дистанционный формат обучения. Это для нас совершенно новые проекты, и мы испытываем сложности и усталость. Как найти силы? Что является источником? Какой бы вы совет дали учителям, которые переживают такие сложные моменты.
Но бывают моменты, когда ты устаешь. Бывают моменты, когда ты испытываешь какие-то сложности. Бывают моменты, когда опускаются руки. Бывают моменты, когда ты работаешь на износ, и возникает усталость, возникает эмоциональное опустошение.
Скажите, пожалуйста, что бы вы в эти моменты посоветовали учителям? Как нам восстанавливаться? Что нам может помочь в эти минуты? Сейчас сообщество переживает очень непростой момент, когда мы пытаемся сохранить детей, родителей. Переходим на дистанционный формат обучения. Это для нас совершенно новые проекты, и мы испытываем сложности и усталость. Как найти силы? Что является источником? Какой бы вы совет дали учителям, которые переживают такие сложные моменты.
Ш.А: Во-первых, давайте чуть сократим ваш вопрос. Насчет материнской энергии и мужской энергии. В процессе воспитания ребенок нуждается в обеих энергиях. Если превалирует только материнская энергия в жизни молодого человека, скажем, отец бросает семью, уходит. А в школе учителя - это женщины. И ребенок не получает эту мужскую энергию, тогда он в чем-то слабее. В его характере что-то меняется непоправимо.
Будет и обратный эффект, если только мужская энергия будет влиять на ребенка. Поэтому если дома, или в семье, или в детском садике только женская энергия, пожалуйста, попытайтесь как-нибудь помочь ребенку, помочь родителям восполнить и мужскую энергию тоже. Эта та часть, которая была задета Оксаной в своем вопросе.
Будет и обратный эффект, если только мужская энергия будет влиять на ребенка. Поэтому если дома, или в семье, или в детском садике только женская энергия, пожалуйста, попытайтесь как-нибудь помочь ребенку, помочь родителям восполнить и мужскую энергию тоже. Эта та часть, которая была задета Оксаной в своем вопросе.
Какой совет дать воспитателю? Этот совет Монтессори говорила - терпение. Притом не просто терпение, а творящее терпение.
А сейчас насчет выгорания, насчет усталости. Конечно, сказать, что жизнь такая легкая невозможно. Приходишь в детский садик с утра до вечера, устаешь, конечно. Дети тоже разные, они своего требуют, требуют. Кто-то плачет. Кто-то чего-то хочет. Кто-то кого-то толкает, избивает. Все происходит. Во всем надо разобраться. Но я хочу посоветовать учителю, воспитателю, чтобы он сохранял свою энергию в первую очередь, чтобы выгорание и усталость были меньше.
Во-вторых, надо принимать, что это так есть. Дети будут и драться, и толкаться, и кричать, и требовать, и замыкаться, и все произойдет. Всё. Какой совет дать воспитателю? Этот совет Монтессори говорила - терпение. Притом не просто терпение, а творящее терпение. То есть я не просто выжидаю, когда дети закончат это, или терпеливо разнимаю детей. Нет. Я творю педагогику, отношения творю с детьми. Творящее терпение - это моя улыбка, это мое спокойствие, это моя ласка, это моя нежность - все это есть творящее терпение. Учитель может проявить нетерпимость как раздражение, накричать, нагрубить ребенку, вот и приходит энергия грубости, хамства, унижения. В раздражении уходит лучшая энергия - педагогическая.
Конечно, будет усталость не от того, что я проявляю творящее терпение, а усталость от того, что я в этот день был очень раздражен и тем ребенком, и другим, а потом мама раздражала меня, а потом заведующий детского сада, многое произошло. Конечно, раздраженный человек день год-другой ходит, а потом выгорает. Это первое. То есть всегда надо держать себя в рамках идей Монтессори.
Вообразите, давайте я такой вам пример приведу: когда я хотел стать мастером воспитательного дела, знаете, что я придумал? Это были 1965-1967 годы. Я входил в класс, воображал, что в конце у меня сидит Сухомлинский. Он там живьём у меня сидит. И я проводил урок, творил урок не для детей вообще, а для Сухомлинского я творил урок. А потом, как будто подходил к нему и спрашивал: "Ну, как, Василий Александрович, урок получился?".
И так взращивал в себе искусство. Вы могли бы тоже войти в детский сад и сказать: "А вот там, в углу где-то за вами наблюдает Монтессори". И потом она могла поругать вас, покритиковать вас, а потом порадоваться с вами, подойти руку пожать. Именно вот так нужно работать. Хорошие мои друзья, мы с вами живем в воображениях, но чем лучше у нас будут воображения, тем наша жизнь будет лучше. Ищите эти лучшие воображения, и тогда усталость отойдет от вас.
Но есть другая усталость. Возьмем мою. Я, конечно, не устал, но уроки уже проводить так как раньше, в 1960-х 1970-х годах, уже не могу. Если бы мне сейчас дали мне в школе класс и сказали: "Вот, Амонашвилли, бери класс и веди его до четвертого". Я уже не смогу этого делать, хотя знаю, как делать, но возраст уже не позволяет.
Когда наступает какой-то вот такой возраст, когда вам уже не позволено в силу обстоятельств находиться среди детей, надо менять образ жизни. Я так много раз менял образ жизни: сначала работал в школе, потом начал воспитывать учителей, потом начал писать книги и сейчас на семинаре веду с вами беседы. Вот так только можно справиться с так называемым выгоранием, усталостью и так далее.
Во-вторых, надо принимать, что это так есть. Дети будут и драться, и толкаться, и кричать, и требовать, и замыкаться, и все произойдет. Всё. Какой совет дать воспитателю? Этот совет Монтессори говорила - терпение. Притом не просто терпение, а творящее терпение. То есть я не просто выжидаю, когда дети закончат это, или терпеливо разнимаю детей. Нет. Я творю педагогику, отношения творю с детьми. Творящее терпение - это моя улыбка, это мое спокойствие, это моя ласка, это моя нежность - все это есть творящее терпение. Учитель может проявить нетерпимость как раздражение, накричать, нагрубить ребенку, вот и приходит энергия грубости, хамства, унижения. В раздражении уходит лучшая энергия - педагогическая.
Конечно, будет усталость не от того, что я проявляю творящее терпение, а усталость от того, что я в этот день был очень раздражен и тем ребенком, и другим, а потом мама раздражала меня, а потом заведующий детского сада, многое произошло. Конечно, раздраженный человек день год-другой ходит, а потом выгорает. Это первое. То есть всегда надо держать себя в рамках идей Монтессори.
Вообразите, давайте я такой вам пример приведу: когда я хотел стать мастером воспитательного дела, знаете, что я придумал? Это были 1965-1967 годы. Я входил в класс, воображал, что в конце у меня сидит Сухомлинский. Он там живьём у меня сидит. И я проводил урок, творил урок не для детей вообще, а для Сухомлинского я творил урок. А потом, как будто подходил к нему и спрашивал: "Ну, как, Василий Александрович, урок получился?".
И так взращивал в себе искусство. Вы могли бы тоже войти в детский сад и сказать: "А вот там, в углу где-то за вами наблюдает Монтессори". И потом она могла поругать вас, покритиковать вас, а потом порадоваться с вами, подойти руку пожать. Именно вот так нужно работать. Хорошие мои друзья, мы с вами живем в воображениях, но чем лучше у нас будут воображения, тем наша жизнь будет лучше. Ищите эти лучшие воображения, и тогда усталость отойдет от вас.
Но есть другая усталость. Возьмем мою. Я, конечно, не устал, но уроки уже проводить так как раньше, в 1960-х 1970-х годах, уже не могу. Если бы мне сейчас дали мне в школе класс и сказали: "Вот, Амонашвилли, бери класс и веди его до четвертого". Я уже не смогу этого делать, хотя знаю, как делать, но возраст уже не позволяет.
Когда наступает какой-то вот такой возраст, когда вам уже не позволено в силу обстоятельств находиться среди детей, надо менять образ жизни. Я так много раз менял образ жизни: сначала работал в школе, потом начал воспитывать учителей, потом начал писать книги и сейчас на семинаре веду с вами беседы. Вот так только можно справиться с так называемым выгоранием, усталостью и так далее.
О.И: Спасибо большое за прекрасный образ "творящее терпение". Действительно, это очень глубокий образ, и есть над чем нам подумать в нашем творящем терпении.
И последний мой вопрос, Шалва Александрович, вот вы видите современных детей, и вы работали с детьми в 80-90-е годы. Видите ли вы какие-то изменения, отличаются ли рожденные в 21 веке? Если отличаются, то чем на ваш взгляд.
И последний мой вопрос, Шалва Александрович, вот вы видите современных детей, и вы работали с детьми в 80-90-е годы. Видите ли вы какие-то изменения, отличаются ли рожденные в 21 веке? Если отличаются, то чем на ваш взгляд.
Ш.А: Оксана, огромное спасибо, что вы задаете вопросы очень интересные для меня. Я с удовольствием буду отвечать на этот вопрос, потому что как будто имею опыт. Представитель детей 30-х годов прошлого века. Я тот учитель, который принимал детей в конце 50-х начале 60-х годов, руководил массовой воспитательной практикой. И вот какой я вынес опыт.
В 60-х годах весь мир начал называть детей "акселератами", и мир удивлялся, какое странное приходит поколение. Это поколение, во-первых, представительное, изначально рождается более весёлым, и быстро растет физически. Потом психологи проверили умственные способности этих детей и пришли к выводу, что 6-летние дети акселераты опережают детей 30-х годов на 2-3 года в умственном развитии.
Иначе говоря, дети 60-х годов шести лет запросто решали задачи, которые было трудно решать 9-летним детям 30-х годов. Вот видите, какой сдвиг. Потом в 70-е годы понятие акселерация пропало. Пропало потому, что сами дети акселераты уже не рождались. Начали поступать обычные люди, потребители того, что создали дети акселераты. Что они нам принесли? Да, вот эту технику, по которой я сейчас с вами общаюсь. Был бы я образованным, вы бы сейчас меня видели, благо техника позволяет. Я бы смотрел вам в глаза, вы тоже меня бы видели. Компьютер, интернет, мобильники - это подарок детей-акселератов людям нашего времени.
А теперь наступит другое время, мир заговорил о странных детях. Их называют детьми-индиго, детьми-звездами, детьми какой-то эпохи и так далее. Разные понятия начали придумывать. Но то, что дети действительно другие, дети которые поступают с 90-х годов прошлого века до сих пор. Это факт, спору нет. Это дети со своими талантами, особенностями, необычными умениями, условно говоря, 100-кратно превосходят детей-акселератов.
Этим детям сейчас, детям-индиго, ну, сколько им сейчас, 15-16 лет. Они еще не вошли в мир нашей жизни и не взяли в свои руки власть. Власть они заберут в 30-х годах, в 60-х годах, когда им будет 40, 50. Кто-то станет ученым, министром, политиком, искусствоведом и так далее. Они уже будут вести жизнь. А мамы и папы будут просто зрителями того, что творят эти дети.
Да, дорогие мои друзья! Дорогие мои воспитатели-монтессори, примите этих детей как необычных. Чем они необычны? Они ведь гиперактивны, неугомонные, более шумные, более догадливые, мудрости в них очень много. А, ну-ка прислушайтесь к этим детям тонким ухом, какие оценки они могут давать, на каком высоком уровне они могут с нами беседовать. Это другие дети. Не надо всегда их принимать как маленьких. И тем более и Монтессори вам не скажет этого, нельзя с детьми общаться как с детьми. С детьми надо общаться как со взрослыми, с равноправными. Только надо знать, что у них мало опыта, мало знаний, как среди взрослых тоже есть люди малоопытные, мало знающие.
Я хочу вам подарить прекрасную мысль Януша Корчака. Он же сказал: "Нет детей. Есть только люди, только с разным уровнем опыта и со знанием". Надо общаться с ними на равных. Иначе, знаете, что получается в массовой практике, дети новые, а педагогика старая. И происходит то, что учителя вызывают сотни и тысячи родителей в школы и жалуются, что ваши дети противные, вот такие-сякие. Учитель не думает о том, что сам он какой.
Чтобы не было гиперактивности, учитель должен стать таким же гиперактивным как ребенок. Просто он не хочет стать. Он авторитарный, и поэтому получается, что дети мешают учителю вести урок. Я говорю о школе, потому что больше знаю, но то же происходит и в детских садах.
Итак, заключаю, хорошие мои друзья. Новые мехи нельзя держать в старых мехах. Дети новые, значит нужна новая педагогика. Монтессори - это новая педагогика. Я всех вас люблю, дорогие мои друзья, и желаю больших успехов.
В 60-х годах весь мир начал называть детей "акселератами", и мир удивлялся, какое странное приходит поколение. Это поколение, во-первых, представительное, изначально рождается более весёлым, и быстро растет физически. Потом психологи проверили умственные способности этих детей и пришли к выводу, что 6-летние дети акселераты опережают детей 30-х годов на 2-3 года в умственном развитии.
Иначе говоря, дети 60-х годов шести лет запросто решали задачи, которые было трудно решать 9-летним детям 30-х годов. Вот видите, какой сдвиг. Потом в 70-е годы понятие акселерация пропало. Пропало потому, что сами дети акселераты уже не рождались. Начали поступать обычные люди, потребители того, что создали дети акселераты. Что они нам принесли? Да, вот эту технику, по которой я сейчас с вами общаюсь. Был бы я образованным, вы бы сейчас меня видели, благо техника позволяет. Я бы смотрел вам в глаза, вы тоже меня бы видели. Компьютер, интернет, мобильники - это подарок детей-акселератов людям нашего времени.
А теперь наступит другое время, мир заговорил о странных детях. Их называют детьми-индиго, детьми-звездами, детьми какой-то эпохи и так далее. Разные понятия начали придумывать. Но то, что дети действительно другие, дети которые поступают с 90-х годов прошлого века до сих пор. Это факт, спору нет. Это дети со своими талантами, особенностями, необычными умениями, условно говоря, 100-кратно превосходят детей-акселератов.
Этим детям сейчас, детям-индиго, ну, сколько им сейчас, 15-16 лет. Они еще не вошли в мир нашей жизни и не взяли в свои руки власть. Власть они заберут в 30-х годах, в 60-х годах, когда им будет 40, 50. Кто-то станет ученым, министром, политиком, искусствоведом и так далее. Они уже будут вести жизнь. А мамы и папы будут просто зрителями того, что творят эти дети.
Да, дорогие мои друзья! Дорогие мои воспитатели-монтессори, примите этих детей как необычных. Чем они необычны? Они ведь гиперактивны, неугомонные, более шумные, более догадливые, мудрости в них очень много. А, ну-ка прислушайтесь к этим детям тонким ухом, какие оценки они могут давать, на каком высоком уровне они могут с нами беседовать. Это другие дети. Не надо всегда их принимать как маленьких. И тем более и Монтессори вам не скажет этого, нельзя с детьми общаться как с детьми. С детьми надо общаться как со взрослыми, с равноправными. Только надо знать, что у них мало опыта, мало знаний, как среди взрослых тоже есть люди малоопытные, мало знающие.
Я хочу вам подарить прекрасную мысль Януша Корчака. Он же сказал: "Нет детей. Есть только люди, только с разным уровнем опыта и со знанием". Надо общаться с ними на равных. Иначе, знаете, что получается в массовой практике, дети новые, а педагогика старая. И происходит то, что учителя вызывают сотни и тысячи родителей в школы и жалуются, что ваши дети противные, вот такие-сякие. Учитель не думает о том, что сам он какой.
Чтобы не было гиперактивности, учитель должен стать таким же гиперактивным как ребенок. Просто он не хочет стать. Он авторитарный, и поэтому получается, что дети мешают учителю вести урок. Я говорю о школе, потому что больше знаю, но то же происходит и в детских садах.
Итак, заключаю, хорошие мои друзья. Новые мехи нельзя держать в старых мехах. Дети новые, значит нужна новая педагогика. Монтессори - это новая педагогика. Я всех вас люблю, дорогие мои друзья, и желаю больших успехов.
Я хочу вам подарить прекрасную мысль Януша Корчака. Он же сказал: "Нет детей. Есть только люди, с разным уровнем опыта и со знанием"